Хуаньцю шибао (Китай): о чем думает Макрон, выступая посредником в российско-украинском кризисе?
Макрон оказался наиболее активным европейским лидером, выразившим готовность быть «посредником» между Россией и Украиной, пишет «Хуаньцю шибао». Но у французского президента свой расчет. По мнению автора статьи, так Макрон пытается заручиться поддержкой французов в преддверии президентских выборов. Стратегия верная, но поможет ли она ему?
Ситуация вокруг Украины продолжает оставаться напряженной и раскаленной, а отношение НАТО к России становится все более жестким. В то время как Соединенные Штаты увеличивают присутствие войск в Восточной Европе, европейские страны начали энергично выступать в качестве дипломатических посредников между конфликтующими сторонами. Среди них особую активность проявляет Франция. 7 февраля президент Эммануэль Макрон посетил Россию для переговоров с президентом Владимиром Путиным, став первым главой западного государства, посетившим Москву с конца прошлого года. После этого французский лидер сразу же отправился в Киев. Сможет ли Франция, нынешняя страна-председатель в ЕС, разрешить военный кризис между Россией и Украиной?
По украинскому вопросу между Европой и США есть определенные разногласия. По сравнению с антироссийской риторикой Америки Европа, как часть западного лагеря, в значительной степени следует за Вашингтоном, однако ее ключевые интересны отличаются. Действия Соединенных Штатов в большей степени проистекают из соображений сохранения своей гегемонии, в то время как Европа надеется сохранить некоторое давление на Россию, больше исходя из соображений собственной безопасности. Она также надеется перезапустить «нормандский формат» и разрядить ситуацию мирным путем. Конечно, у Макрона есть много причин, чтобы активно посредничать в этом вопросе.
В апреле этого года во Франции пройдут президентские выборы. Хотя мир в целом положительно оценивает Макрона, это не значит, что на него нет давления. В первое время своего правления Макрон, как молодой «политик-новичок», занял среднюю линию между правыми и левыми, что было нетипично для традиционной французской политики. Причина, по которой в 2017 году он смог выделиться, заключается главным образом в том, что французы не желали более носить звание «больных людей Европы» и «бомбы замедленного действия Еврозоны» и в целом надеялись на перемены. Другими словами, Макрон пришел к власти во имя реформ, которые являются одновременно и целью его правления, и основой легитимности. Однако, будь то сильная социальная инерция или внезапная эпидемия нового коронавируса, реформы Макрона серьезно затормозились, и их пришлось приостановить. Самая большая трудность в переизбрании Макрона заключается не в оппозиции со стороны правых, особенно крайне правых, а в том, как убедить людей, возлагающих большие надежды, снова проголосовать за него. Поэтому Макрону срочно нужно что-то делать, чтобы завоевать симпатию народа.
Политическая линия независимости Шарля де Голля, сохранение статуса Франции как крупной державы и сопротивление американскому контролю всегда оказывало глубокое влияние на французскую внешнюю политику, будь то инициатива выхода из военной организации НАТО, активное содействие европейской интеграции или сохранение сотрудничества и диалога с Советским Союзом. Помимо того, что Франция эпохи де Голля была первой крупной западной страной, установившей дипломатические отношения с Китайской Народной Республикой и другими азиатскими странами, тогда ее можно охарактеризовать как вездесущую. Поэтому, хотя Франция и является членом союзнической системы под руководством США, она всегда в определенной степени сохраняла независимость и выступала за формирование внешней политики на основе собственных интересов.
Например, в 2003 году тогдашний президент Жак Ширак был категорически против начала войны в Ираке, отказываясь оказывать какую-либо военную поддержку США. Сегодня Франция по-прежнему имеет политическое влияние, превышающее ее настоящие силы, и стремится играть роль моста между Востоком и Западом. Французский народ, исторически считающий свою страну крупным могущественным государством, высоко ценит дипломатические достижения своего президента, и Макрон, провозгласивший своей миссией «восстановление статуса Франции как великой державы», конечно, не отпустит этот рычаг давления.
Но в то же время национальная мощь Франции в настоящее время ограничена, и ей трудно добиться многого, сражаясь в одиночку. Поэтому в философии Макрона Европа занимает незаменимое место, и европеизм также считается важной частью «макронизма». С точки зрения взаимосвязи между тремя направлениями политики, — внутренними реформами, европейским строительством и восстановлением статуса великой державы, — внутренние реформы являются основой, европейское строительство — платформой, а статус великой державы — целью, и все три дополняют друг друга. За десятилетия послевоенного развития Франция глубоко интегрировалась, и ее внутренние экономические и социальные реформы, естественно, неотделимы от Европы, а получение статуса крупной державы может быть достигнуто только с опорой на Евросоюз. Налицо и обратный эффект: чем лучше внутриполитическая деятельность Макрона, тем заметнее роль Франции как крупной державы и тем сильнее ее лидерская позиция в Европе.
Именно из-за сложности продвижения внутренних реформ Макрон больше стремится продемонстрировать свои дипломатические способности, чтобы повысить легитимность своего правления и заручиться поддержкой населения. Первая половина этого года совпала с тем, что Франция заняла пост председателя в Европейском союзе, а Ангела Меркель, 16 лет находившаяся у власти, покинула политическую арену, предоставив Макрону редкий шанс. Поэтому французский лидер тут же объявил о ряде громких мер, в том числе об институциональной реформе и реформе Шенгенской зоны. Он также подталкивает ЕС к европейской стратегической автономии, за которую он выступает. Цель этого шага состоит в том, чтобы снова сделать Францию »лидером» в Европе и в то же время достичь своей политической цели — переизбрания.
Разумеется, стратегическое направление, выбранное Макроном, верное, и он надеется использовать дипломатическое посредничество в украинском вопросе для демонстрации своего имиджа, но пока трудно сказать, каких результатов он добьется.
Во-первых, ни Франция, ни Европа не играют решающую роль в украинском кризисе и не имеют в своих руках ключ к решению проблемы. Как и во время визита Макрона в Соединенные Штаты в 2018 году, хотя он был тепло встречен тогдашним президентом Дональдом Трампом, ни одна из сторон не смогла добиться какого-либо прогресса в отношении таможенных пошлин на сталь и алюминий или «Парижского соглашения». Позже, когда внешний мир усомнился в значимости визита Макрона, представитель администрации французского президента откровенно признал, что возможность поехать в Вашингтон уже является самым большим достижением.
Во-вторых, Европа изнутри представляет собой отнюдь не монолитный блок. Хотя внешний мир называет Макрона «последним европейским президентом», в ЕС есть сомнения относительно него, поскольку его считают последователем французского «эгоизма» и «авантюризма». Помимо этого, некоторые страны Центральной и Восточной Европы надеются, что НАТО во главе с США обеспечит им гарантии безопасности, и не испытывают оптимизма в отношении стратегической автономии, за которую выступает Макрон. Поддержка французского президента со стороны нового правительства Германии также будет весьма ограниченной. Николь Ниесото (Nicole Niesoto), заместитель директора Института Жака Делора в Париже, заявила в интервью Le Figaro, что «Франция обречена на одиночество в Европе».
В-третьих, вопрос о том, сможет ли Макрон переизбраться, все еще остается открытым. Последние опросы показывают, что уровень его поддержки составляет около 24%, а журнал The Economist оценивает его шансы на переизбрание в 79%. Но Макрон отнюдь не может почувствовать себя беззаботно: он стоит перед сильно расколотым французским обществом, а потому его преимущество перед другими кандидатами совсем невелико. Бывший президент Франции Франсуа Олланд даже раскритиковал Макрона в своей новой книге, назвав его «прыгающим от одного убеждения к другому, как лягушка на водяных лилиях». Поэтому, будь то государственное или личное дело, Макрону необходимо за короткий срок изменить ситуацию и добиться значительных результатов. Хотя он не может убедить Соединенные Штаты и Россию помириться, по крайней мере, выступая с позиции посредника, он делает свой вклад в решение проблемы.
Ван Шо (王朔) — профессор Института международных отношений Пекинского университета иностранных языков
